Кампания против мигрантов примечательна тем, что не сопровождается никакими особенными данными о росте бытового криминала. Наоборот, и полицейская статистика, и рассказы на местах показывают обратное.
Кампания против мигрантов примечательна тем, что не сопровождается никакими особенными данными о росте бытового криминала. Наоборот, и полицейская статистика, и рассказы на местах показывают обратное. Хотя объясняют такое «похорошение» по-разному. Кто-то - повсеместными видеокамерами и патрульными экипажами. Кто-то - вербовкой немалой части асоциальных элементов на подписание немирных контрактов.
Гражданам крайне некомфортно в едином социуме. Жизнь лишается цели и смысла, если тебе ничего не угрожает изнутри. Во время ковида такой угрозой были вакцинофобы, антимасочники и просто кашляющие в трамвае и самолете (или, наоборот, вакцинолюбы и масочники). А после ковида этот список стал обновляться гораздо чаще, порой даже еженедельно. Потребность найти вокруг кого-то неправильного крайне остра. Когда нет полноценного ответа на вопросы «Кто я?» и «Зачем я?», вполне понятно неудержимое желание найти того, кто несет экзистенциальную угрозу этой несуществующей идентичности.
